Игорь Бурдонов Клиповое мышление

 

Прочитал статью "Люди с клиповым мышлением элитой не станут" (http://www.rosbalt.ru/piter/2015/03/28/1382125.html). Это интервью, которое дала профессор, доктор психологических наук, старший научный сотрудник отдела организации научно-исследовательской работы ФГБУ "Всероссийский центр экстренной и радиационной медицины им. А.М. Никифорова МЧС России" Рада Грановская.

Вызывает сомнение мысль о том, что люди с клиповым мышлением элитой не станут. Почему не станут? Правда, что они не способны решать задачи сложные (они их не понимают), зато быстрее решают простые задачи. Но разве элите нужно решать сложные задачи? Ей нужно решать быстро, а для сложности можно нанять кого-нибудь типа Перельмана, как это сделали шведы.

Меня, правда, вообще тошнит от слова "элита", потому что каждый раз, слыша это слово, я вспоминаю анаграмму Дмитрия Авалиани: "Элитарность – это лит. срань".

Конечно, клиповое мышление убивает литературу, по крайней мере, в той форме, в какой мы её знаем. Интересно, кто-нибудь ещё читает "Войну и мир" или Шекспира не в виде комиксов? Раньше думали, что проблемы "толстых" журналов и вообще книгоиздания вызваны интернетом, позволяющим получить лёгкий (пусть даже пиратский) доступ к текстам. Так что за бумажной книгой остаётся только одно преимущество – тактильное (ну, ещё, пожалуй, обонятельное – тот самый острый запах типографской краски или пыльный запах старой бумаги), что, конечно, делает её предметом вожделения узкого круга придурочных эстетов, но не более того.

Но клиповое мышление – ещё более мощное оружие, поскольку убивает саму потребность в "длинных текстах".

Между прочим, литература сама чувствует эту угрозу и трансформируется так, чтобы соответствовать клиповому мышлению. Уже давно замечено, что литературная фраза становится всё короче и короче. Толстовское предложение на полстраницы сменилось предложением в три-четыре слова: "Я вошёл. Она сидела. Я подошёл. Она встала".

Всё более популярным становится жанр миниатюры, хотя это очень сложный жанр, и большинство пишущих лишь мимикрирует свои тексты под миниатюру, то есть пишут что-то очень коротенькое.

Романисты нашли другой выход: свои длинные тексты они разбивают на маленькие кусочки, которые стараются сделать как можно более независимыми друг от друга так, что иногда их даже рекомендуют читать не обязательно  в заданной автором, а в какой-нибудь другой, почти любой, калейдоскопической последовательности (самый талантливый тут Милорад Павич, но до логического конца, то есть до абсурда, доходят уже другие). Придумывают всякие слова: гипертекст, нелинейная литература и прочая дребедень. Это, конечно, влияние постмодернизма, но ведь и сам постмодернизм есть следствие клиповости мышления.

Впрочем, постмодернизм тоже, в свою очередь, умирает, разлагаясь на молекулы в социальных сетях. Иногда возникает сомнение: а вообще-то кто-нибудь что-нибудь пишет, кроме постов и комментариев в блогах?

В статье дан образ ребёнка за компьютером и приведена умильная история про Стивена Джоббса, который ограничивал доступ своих детей к электронной отраве. Может сложиться впечатление, что хотя компьютер генерирует клиповое мышление, но зато уж сами-то компьютеры придумывают дяди со старым, последовательным мышлением. Наверное, это даже элита – те, кто компьютеры делает и программы всякие жутко навороченные. Это ведь и правда очень сложные задачи. Тут ведь ещё и математику нужно знать, причём отнюдь не школьную.

Как бы не так! На самом деле не только компьютерная индустрия, но и компьютерная наука переходят, а местами уже перешли на клиповое мышление. Ещё лет двадцать назад для того, чтобы сделать что-то новое в этой области, приходилось ставить и пытаться решить довольно сложные математические задачи. По инерции это ещё продолжается, а за решение некоторых задач, которые оказались проблемами, даже назначены миллионные премии. Классический пример – так называемая проблема P-NP, которая в популярной (и, следовательно, не совсем точной) форме формулируется так: можно ли найти правильный ответ за то же время, за которое можно проверить правильность ответа? Это важнейшая проблема теории алгоритмов, а алгоритмы – это как раз те "рельсы", по которым движутся компьютеры и компьютерные программы.

Но в наше время всё эволюционирует настолько быстро, что никто уже не собирается ждать, когда будут решены не то что P-NP проблема, но даже сравнительно несложные математические задачки. Если при разработке новых систем возникает такая задачка, то теперь вместо того, чтобы её решать, стараются её просто обойти. Вместо правильного решения ищут более-менее подходящее. Может быть, я для кого-то открою страшную тайну, но, например, если вы пользуетесь стандартной программной библиотекой, скажем, тригонометрических функций, будьте готовы к тому, что синус от некоторых аргументов может получиться больше 1. (У меня на работе тестированием стандартных библиотек занимался мой коллега, Витя Кулямин, и синус больше 1 – это ещё не самая шокирующая ошибка, которую он обнаружил.) Но это никого особенно не волнует. Почему?

Да потому что "или ишак сдохнет, или падишах умрёт". Мы делаем систему, и перед нами возникает задача. Решаем её быстро, ещё быстрее, как можно быстрее. Пусть решение теоретически неправильное, но если на практике оно оказывается правильным в 99,9999% случаях, то и хрен с ним. С вероятностью 99,9999% нам это годится, и есть разумный шанс, что к тому времени, когда могла бы проявиться ошибочность решения, наша система уже отправится на свалку. А мы приступим к созданию новой системы, где перед нами возникнет новая задача, которую мы будем решать быстро... И так далее.

Иногда, правда, такая чудесная клиповая логика даёт сбой. Например, многие программные системы используют календарь. Если они его используют неправильно, то последствия могут быть нехорошими. Так было и в XX веке, но тогда люди делали программы, никак не рассчитывая, что эти программы доживут до третьего тысячелетия. Что и породило известную проблему миллениума – ожидавшийся сброс данных всех компьютеров, который должен был произойти 1 января 2000 года. Если не принять превентивных мер, конечно. Мне даже самому пришлось поучаствовать в этих превентивных мерах, тестируя и обнаруживая ошибки в календарно-зависимых программах канадской телекоммуникационной компании Northern Telecom.

И, конечно, вероятность сбоя 0,0001% неприемлема, когда речь идёт о космических объектах, атомных станциях, системах обеспечения стратегических ядерных сил, крупных энергосистемах или медицине. Тут ещё как бы остаётся необходимость поиска точных, а не клиповых решений.

Хотя... Вот нет у меня уверенности, что и тут клиповое мышление не найдёт своего оригинального выхода из ситуации. Ну, например, посчитают, что вероятность летального исхода при медицинских операциях, возникающего из-за ошибки в программах медицинского компьютера, всё же намного меньше, чем вероятность падения кирпича на голову при прогулках по современному городу. А тогда и беспокоиться не о чём!

Короче говоря, наука тоже не может "жить в обществе и быть свободной от общества" (как бы этого ни хотелось Перельману, да и мне, честно говоря). В этом плане меня больше всего беспокоит судьба математики, где вот уж действительно последовательное мышление, которое называется "строгий логический вывод". Некоторые математические доказательства занимают даже не десятки, а сотни страниц. Кто их будет не то, что писать, даже читать? Клиповые мальчики и девочки "схватят" картинку в целом и очень быстро скажут: а вот кажись так правильно. И будут так и считать, пока не окажется наоборот. В некотором роде это подрывает саму основу науки или, по крайней мере, нашего сегодняшнего понимания науки.

Ну, науку я привёл в качестве наиболее парадоксального примера. Про литературу я уже говорил, а, скажем, в изобразительном искусстве процесс уже давно перешёл все черты. Клиповое мышление не способно понять, как можно писать картину несколько лет. Затем – как можно вообще писать картину. Живопись перестала быть современным искусством. Масляная картина или акварель – всё равно что книга в эпоху интернета.

Так: это было "за упокой". Теперь "во здравие".

Простой вопрос: а если отвлечься от проявлений культуры и цивилизации, то есть от всяких книжек, программ, математических доказательств и прочей "шелухи", то как мыслит человек? Не пишет, не читает, а именно мыслит. Последовательно или клипово?
Я думаю, человек мыслит ещё сложнее, особенно, если понимать мышление в широком смысле, включая работу подсознания. Но если уж выбирать между последовательным и клиповым мышлением, то придётся признать, что человек, конечно же, мыслит, всегда мыслил и всегда будет мыслить скорее клипово, чем последовательно. Особенно этим отличаются как раз математики, которые решают задачу именно "в картинках", и только после того, как они "схватили" решение, записывают его в виде строгого логического вывода. Если, конечно, решение не оказалось ошибочным - тогда доказательство не проходит.

В некотором роде последовательное мышление связано с последовательным характером языка: слово – это последовательность букв, которую нужно последовательно прочитать (слева направо или справа налево, это уж в разных языках может быть по-разному). Конечно, научившись читать, мы "не зацикливаемся" на буковках и читаем не по слогам, а научаемся воспринимать слово целиком – клипово. Современный ребёнок, как в эксперименте в статье, может вообще не читать, а "схватывать" страницу целиком и выделять нужный ему смысл, опираясь на ключевые слова. Но всё же длительное существование и развитие линейной письменности, наверное, наложило свой неизгладимый отпечаток на способ мышления человека, породив логику, литературу и науку.

Однако не все письменности так уж линейны. Китайский иероглиф – это тоже слово, но не последовательность букв, а "картинка", которая воспринимается сразу как единое целое. Наше письмо – фонетическое, а китайское – чисто визуальное. Остаётся лишь недоумевать над нашим собственным недоумением по поводу "китайской грамоты": разве мы не знаем, что человеческий мозг гораздо лучше и гораздо в большем объёме усваивает именно визуальную, а не акустическую информацию? А тогда ведь наоборот, это наше фонетическое письмо должно казаться слишком сложным.

Итак, по крайней мере, один уровень линейности в китайской письменности "пропущен". Хотя следующий уровень – последовательность самих иероглифов остаётся. Впрочем, и здесь не всё так просто. Не случайно старые китайские стихи (да и вообще старые китайские тексты) нужно было не столько слушать, сколько смотреть. И не только из-за дополнительного эстетического любования каллиграфией, а ещё и потому, что иероглифы так располагались на бумаге, что стихотворение целиком становилось "картинкой", воспринимаемой как единое целое.

Клиповость китайской письменности, естественно, влекла и определённого рода клиповость китайского мышления. Две с половиной тысячи лет назад, во времена Конфуция, в Китае ещё были различные школы "логиков", которые развивали идеи, схожие с аристотелевскими. Но потом это всё куда-то делось, а вместо логики в Китае восторжествовал подход, который разные авторы называют по-разному: китайская нумерология, нумерологическая методология, наука о числах и символах и т.п. Как пишет наш лучший исследователь в этой области Артём Кобзев, "Китайская нумерология оставалась на уровне квазиматематического мышления, так как, распространяясь на сложные и нематематические объекты, заведомо исключала возможность собственно математической формализации. Кроме того, отсутствие у китайской математики логико-дедуктивных оснований создавало теоретический вакуум, легко заполнявшийся нумерологической методологией".

Что такое "китайская нумерология" и правда ли, что она "ненаучна" и есть всего лишь игра с числами, числовой мистицизм (видимо, в духе пифагорейцев), как считал английский историк науки Дж. Нидэм. Как писал другой наш исследователь, Владимир Еремеев, "Позиция Дж. Нидэма противоречива. Он усматривает в специфическом мышлении древних китайцев, называемом им “коррелятивным”, предвосхищение организменной науки будущего, но при этом отрицает методологическую значимость “учения о символах и числах”".

По Кобзеву, нумерологическая методология неразрывно связана с отличающим китайскую философию и культуру вообще феноменом универсального классификационизма. Как утверждал создатель китайской исторической науки Сыма Цянь (II–I вв.), «классифицировав, можно познать» («Ши цзи», цз. 25).

Мне кажется, китайцы всегда старались "схватить" картинку в целом, а средствами такого "схватывания" были классификационизм и нумерология. Последние десятилетия, особенно, после того, как "большой дракон" стал "расправлять крылья", люди во всём мире пытаются понять, в чём же причина "китайского феномена". Кто "виноват" в китайском чуде: трудолюбие китайцев? их "муравьиность"? Конфуций? прагматизм и рационализм китайцев? или даосские и чаньские заморочки?

"Наука о символах и числах" как методологическая основа науки, философии, даже поэзии и живописи, самого мышления, да, собственно, вообще всего в Китае – это как раз попытка видеть мир "в картинках". Но сами эти картинки строго классифицированы и систематизированы. Все эти пять элементов (у син), восемь триграмм (ба гуа), 64 гексаграммы И-цзин и т.п. – это всё те матрицы, через которые китайцы "схватывают" мир.

Не случайно китайская философия настолько не похожа на привычную нам классическую немецкую, что Гегель, ничего не поняв в Конфуции, позволил себе заметить, что «для славы Конфуция было бы лучше, если бы его произведения не были бы переведены». Как ни странно, но при всей любви китайцев к классифицированию и систематизации они никогда не пытались создать философские системы подобные кантовскому или гегелевскому "философским монстрам". Почему? Да всё потому же: они хотели "схватывать" философскую истину в единой и цельной "картинке", а не в бесконечном разложении на составляющие элементы. Забавно, что "схватывание" – излюбленный термин Канта, но немцы как-то всегда считали, что "схватить" нужно лишь для того, чтобы потом методично и систематично разлагать на части и выстраивать в иерархическую систему.

С другой стороны, например, китайскую традиционную живопись никак нельзя упрекнуть в "концептуализме", это как бы сплошное созерцание. А между тем китайская теория живописи не знает себе равных по мощности и детальности проработки терминологии. При этом термин в китайской живописи носит сразу два смысла: чисто технический и глубоко философский.

Вот такие весьма далеко идущие последствия происходят из, казалось бы, малозначительного факта: иероглифика вместо алфавита. Между прочим, не знаю, как сейчас, а меня ещё в школе учили, что иероглифическая письменность – это как бы предшественница современной алфавитной письменности. И, следовательно, китайцы как бы "недоразвиты" в этом плане. Отчасти может быть и так: ведь последние пару сотен лет Китай, действительно, был весьма отсталой страной с точки зрения западной цивилизации. Но только что такое пара сотен лет для китайской, да и, между прочим, мировой истории? В 2014-ом году китайская экономика стала крупнейшей в мире, опередив американскую. Такова официальная оценка Международного валютного фонда (Китай обошел США по ВВП, пересчитанному в доллары по паритету покупательной способности). Так, может быть, и кое-что другое, исконно китайское, становится не признаком отсталости, традиционности и древности, а, так сказать, последним писком мировой моды? Например, иероглифика, нумерологическая методология и клиповое мышление.

Но тогда мы должны быть готовы  к пересмотру нашего привычного понимания многих вещей, в том числе, литературы, науки, философии да, пожалуй, и мировосприятия вообще.

Вот такой у меня получился сегодня текст: вполне последовательный и абсолютно не клиповый)).

30 марта 2015