Титульная страница
главная
страница
Проект " П Е Р Е Д В И Ж Н И К И - 2 " (Выставки Клуба)  
о клубе
предыдущая
индекс
следующая
"Счастливые сны" - Александр Белугин. 1 февраля 2002
Я древний китаец: Игорь Бурдонов. 5 апреля 2002

 

открытие выставки

 

Людмила Зымалева (страница) Ирина Манинова

 

Кадрия Галеева

 

Марина Симакина Наталья Селиваненко

 

 

Игорь Бурдонов читает стихи

 

Елена Фролова Лариса Соколова
и Елена Слонимская

 

Вера Сажина

 

Вручение дипломов
премии"Золотой сверчок"

Вручение дипломов
премии"Золотой сверчок"

Вручение дипломов
премии"Золотой сверчок"

Вручение дипломов
премии"Золотой сверчок"

Вручение дипломов
премии"Золотой сверчок"

 

Гости смотрят картины

 

Фуршет

 

Людмила Зымалева

Богиня A сказала: " Давай создадим людей ".

Бог Z ответил: " Лучше создадим яйцо ".

Богиня A сказала: " Пусть из яйца рождаются люди ".

Бог Z ответил: " Пусть рождаются сами ".

Они создали яйцо и назвали его Землёй.

Рождённый из ветра мог летать, но на земле был неустойчив. Ему некого было любить.

Рождённая из воды могла плавать, но на земле была неустойчива. Ей некого было любить

Рождённые из камня любили, но проходили века, прежде чем рука касалась руки.

Рождённые из водных трав любили, но в их любви, как и в их телах, было слишком много солёной воды.

Рождённые из древесных стволов любили, но у них было одно тело и ветви рук не могли коснуться другого.

Рождённые из земных трав любили, но каждую осень их любовь, как и их тела, увядала.

Рождённые из звёзд спали в круглом яйце Земли и их любовь только снилась им.

Богиня A спросила: " Как научить людей любви? ".

Бог Z ответил: "Сойдём на Землю и станем людьми ".

Так они и сделали.

Текст Игоря Бурдонова

 

Ирина Манинова

Цветы на вершинах вознесшихся трав.
Цветы на вершинах вознесшихся трав.
Цветы на вершинах вознесшихся трав...

Отчего не назвать цветок цветком?...

Какая желтая трава среди камней!
Кому-кому шуршит она "Приди ко мне"?

Мне снился тихий полет над цветами цветов.

Травы сухие. Ступени скрипят.
Чтобы не упасть, держусь за перила.
В мире большом нет этой малой прелести!

Если твой путь тяжёл и труден
- уйди в густую траву.
Если твой путь в тупиках петляет
- уйди в густую траву.
Если твой путь до вершин возносит
- уйди в густую траву.
Если твой путь улетает в пропасть
- уйди в густую траву.

Трава надежды - глухой бурьян.

Сухие травы бесполезны
как пряди срезанной косы.

Как яблоко большое налитое
среди листвы созрела тайна лета.
Весенний сок перебродил за лето
в тягучий хмель осеннего покоя.
И бьется, бьется сердце травяное.

И стебли трав в изящнейшем изломе
о красоте и смерти говорят.

Текст Игоря Бурдонова

 

Кадрия Галеева

Песнь камышовой свистульки:

ветер над озером,
облако с неба,
девушка в лодке расчёсывает волосы.

А по дальнему берегу движутся воины на конях.

 

Она была - и не было ее.
Как не бывает дуновенья ветра,
как не бывает детских сновидений,
и тающего следа облаков.

Снега сухого горсть
Долгий серьезный ветер
Как молча уходит гость!
Как зябко на белом свете!

 

На корнях дубовой рощи
встретил Осень.
Она прохладными губами
меня поцеловала.
И платьем бледным прошуршала,
и, убегая, прошептала:

- Ну вот, и ты теперь старик.
Ну вот, и ты теперь старик.

И были у неё глаза -
темна осенняя вода.
Темна осенняя вода.

 

А в сущности: на камне у ручья
сижу и слушаю журчание ручья.
Нет никакого зеркала -
пустая рама как окно.
Войди как в дверь, иль выйди - все одно.

Кто движется в оранжевом дожде
Не раскрывая зонт, не пряча плечи
Так движется луна по высохшей воде
Так по небу плывут оранжевые свечи
Не спрашивай о смысле сновидений
В зеркальных отраженьях правды нет
Во мгле оранжевой ты не увидишь свет
Тебе лишь чудится твой белый силуэт

 

Не говори: "Сбросить оковы и стать свободным!"
Нет никаких оков.
И нет никакой свободы.
Есть только домик под соснами на песке.
И путь в пустоте.
Соприкоснувшись головами,
увидишь домик в саду над рекой.
Чужой мир или всё тот же?
Любовь - это пересечение параллельных миров.
Воннегутовские синуусики спутали наши волосы.
А дружба сплетает руки.
Параллельные мира зеркальны.
Но в бесконечный коридор уходят поодиночке.

 

Текст Игоря Бурдонова

 

Марина Симакина

А вообще-то жизнь -
совсем небольшая штука,
где все бесконечности мира -
в кольце немногих годов.
И вовсе не так сложна
любви и добра наука.
И вовсе не так уж мрачен
неведомый смысл слов.
Просто придумали люди,
чтобы казаться больше,
зла и войны забаву
и несвоих богов.
А вообще-то жизни
невелико искусство,
подобно зеленой бабочке,
что на ладони детства
ищет свою капусту.

Живые камни академика Го Си.
Мертвые деревья мудрецов.
Ты на краю деревни попроси
живой воды из старого колодца,
и в горный лес незваным инородцем
ее в ладонях принеси.

Крутую каменную думу
рукой слепца не прочитать.
Веков накопленную сумму
в одно мгновенье не понять.

Какая желтая трава среди камней!
Кому-кому шуршит она "Приди ко мне"?

Я долго шел не по камням, а по стерне.
Мой дом не в облаках, а на равнине.
Но тем неотвратимей и верней
я уходил с полей России.

Я уходил, бросая рощи и ручьи,
и дым озер и ветра заговор,
стен заколдованных крутые кирпичи,
и земляничный бабушкин ковер.

Я в заповедный заглянул колодец:
текла на юг Небесная Река.
Старик какой-то - карлик и уродец -
держа нас за руки, уносит в облака.

Живые камни академика Го Си.
И мудрецов загадочный оскал.
Прошу тебя, пожалуйста, спроси:
Что я нашел, и что я потерял?

Горбатая улочка с плоскими стенами,
с пристальным взглядом в глазницах домов,
с вечной границей света и тени,
с готическим эхом шагов.
Здесь старый философ глядел из окна,
как рыцарь в доспехах влезал на коня.
Аптекарь в подвале снадобья мешал,
а в доме напротив играли хорал.
Промчались века и рассыпаны в прах
ландскнехт и аптекарь, купец и монах.
На улице старой давно не живут,
по улице старой туристов ведут.

Вот гид торопливый зовет меня в круг:
"Кучнее, товарищи, станьте вокруг!
Вы видите памятник энного века,
творенье, увы, мастеров неизвестных.
В подвале когда-то работал аптекарь,
а в доме напротив - известный маэстро.
А рядом философ родился и умер.
Товарищи, меньше, пожалуйста, шума!"
Туристы ушли, опускается вечер.
В домах не зажгутся уютные свечи.
Ни звука органа, ни стука подков.
Ложатся на улицу тени домов.
И двери не скрипнут, не стукнет окно.
Холодно, скучно, темно.
Схожу-ка я лучше в кино!

 

Текст Игоря Бурдонова

 

Наталья Селиваненко

Странник - это тот, кто странный,
кто всегда в пути. И страны,
точно годы, копит память.

Между небом и землей,
между знанием и тайной
путь лежит всегда иной,
и навечно постоянный.

Я к людям ходил и рассказывал им про деревья.
Меня послушали, похвалили и поругали.
И теперь я вернулся к вам, о деревья!
И расскажу про людей.

 

Собака белая сидела
и тихо на воду глядела.

А по воде плыла дорожка.
И солнце падало в луга.
Собака думала немножко.
Немножко думала река.

И, размышляя в тишине,
деревья опустили листья.
Один лишь я, как бы во сне,
стоял без чувства и без мысли.

Огни заката угасали.
Вода струилась почернелая.
Ушла домой собака белая.
И все деревья тихо спали.

Лишь я, задумавшись стоял,
и стих вечерний сочинял.

Над лугами цветов ветер кружит.
Ты спросишь, что видел я в этой жизни?
- алый туман гвоздик.
Ты спросишь, что слышал я в этой жизни?
- колокольчиков звон голубой.
Ты спросишь, что знаю я в этой жизни?
- белой ромашки судьбу.
Ты спросишь, что я забыл в этой жизни?
- зеленой травы забвенье.
Ты спросишь, что будет после?
- буду ветром кружить над лугами.

 

Чувство свободы сходно с чувством разлуки,
с одиночеством путника на рассвете,
с полетом птицы в небе пустом.
Радость приносит лишь возвращение,
подобно природному круговращению.
Но и радость весны окрашена грустью,
чувство времени - грустное чувство.
Душа - это то, чем я чувствую время?
А, может быть, время чувствует меня?
"Свободно! Наконец-то свободно!"
- думает оно, когда я ухожу.

 

Текст Игоря Бурдонова