Вверху слева: Игорь и Ира в лагере.

Вверху справа: я и Ира в лагере.

Внизу слева: я на той копне в лагере.

Внизу справа: слева Бурдонов, а рядом с ним какие-то соседи, в Риге. Я помню, Александра Ефимовна дружила с какими-то латышами, соседями. А кто-то в коляске был, то ли ты, то ли Ира. А ты помнишь, мы поехали на рынок, а на мосту затор был, потому что пароход затонул. И мы пешком шли. Он у берега тонул, а люди кто-то прыгнул, а кого-то прямо в скважину в воду затягивало. Еще какая-то женщина рядом с нами шла. А ты всё просил: я есть хочу, я есть хочу. А она дала огурчик солёный. И ты схватил и стал его есть.

Александра Ефимовна меня предупредила, что латыши не любят русских, врут им. Мы с ней поехали в магазин, и она говорит, я подойду сначала спрошу, а потом ты подойдешь. Она немного знала латышский язык. И спросила, когда привезут детские вещи. А может, я сначала пошла, а она потом. И мне сказали: не ждите, неизвестно когда будет. А ей сказали: приезжайте в понедельник, привезут.

Я потом шла с коляской по улице перпендикулярной нашей улице Кулдигас, какая-то женщина встречается, я спрашиваю, где Кулдигас. И она мне показала в другую сторону. Далеко? Ой, далеко, далеко. А я знала, где Кулдигас, нарочно спросила, чтобы проверить, врут латыши русским или нет.

А соседи-латыши напротив (через улицу Кулдигас) говорили: ну, да, разные люди есть, у нас тоже разные люди есть.

Добавить мои воспоминания: про девочку из дома напротив, через Кулдигас, что не хотела латышский учить.
Про Дядю Веню.
Про латышскую девочку, с которой познакомился в центре, а она потом на свидание не пришла.