В метро ни звука.
Мелькают станции.
Подобно коленцам
чёрного бамбука.
Подобно коленям
девушек в чёрном.
Что входят на станции,
выходят на станции.
Неостановимо.

Пока ты сидишь
и взрослеешь, стареешь, дряхлеешь.
Уже и не ты, а другой,
и третий и -надцатый.
Подобно коленцам
чёрного бамбука.
Неостановимо. 

Новослободская

Волосы цвета спелой листвы.
Губы цвета опавших лепестков.
Глаза закрыты, но будто смотрят в небо.
Из-под наушников свисают серёжки
как две маленькие луны.
Прислонившись
к надписи "не прислоняться",
какую лунную музыку слышит?
какие видит звёзды в ночи? 

Сошла с картины Утамаро,
села напротив меня в метро.
Целых три остановки
думала по-японски
о чём-то очень японском
А потом вышла на станции "Комсомольская"
и стала как все,
у кого прямые, длинные, чёрные, блестящие волосы,
подобные водам реки,
утекающим в лунную ночь.

Свалились с ветки Ци Бай-ши
прямо на мягкое сиденье метро,
две девушки так увлечённо
отгадывают кроссворд.
И я всё думаю:
Что же на самом деле
так взволновало их маленькие сердца?

Будто с картины Моне,
но только в чёрном,
девушка в широкополой шляпе,
сидит напротив меня в метро
и зевает так сладко!
И я тоже зеваю,
но только украдкой -
чтобы она не подумала,
что мне скучно глядеть на неё.

Смотрю на юных девушек в метро,
несмотря на то,
что они годятся в жёны моему сыну.
И не смотрю на женщину напротив,
несмотря на то,
что она годится в жёны мне.
Хотя с другой стороны,
юные девушки подобны цветам на лугу -
прекрасным и бессмысленным,
а женщина напротив┘ -
Интересно о чём она думает?

Ох! Какая девушка!
Она держит за руку молодого человека,
и у него глаза неизвестно где.
А она ему - вроде в шутку - бац по щеке!
И - бац! - по другой щеке.
А он расплывается в дурацкой улыбке.
О Господи!
Сколь примитивно устроена жизнь!
Спасибо, Господи, Тебе за это!

Сколь странен спор
юноши и девушки,
что сидят напротив меня в метро!
Глядя на колено её ноги,
закинутой на другую ногу,
ну разве не очевидно,
что девушка во всё права,
а юноша ни хрена не понимает!

Она выходила
на станции метро "Парк Культуры",
когда я увидел её конский хвост -
великую причёску великих шестидесятых.
И я простил ей всё:
и то, что она кусала губы,
предназначенные для неподвижного
   ожидания поцелуя,
и какофонию звуков из-под наушников
   вместо чудесных ритмов,
предназначенных для танца конского хвоста,
и кроссовки вместо туфель на шпильках
(ну, кто же носит кроссовки
 вместе с конским хвостом!).

Они все думали,
   что это просто старый козёл,
который уставился на девушку,
сидящую напротив него в метро.
Но я-то понял:
сей умудрённый старец изучает
топологическую схему её колена,
и выпуклое множество бедра,
и трансцендентность смелого изгиба
   тонкой шеи.
И там, где все другие видят
   только плоть,
он видит красоту и тайну,
и смелое решение проблем
   усройства мира,
и математику гармонии земли и неба.

Только в метро понимаешь,
что все мужчины - дураки и пьяницы,
все женщины загадочны,
все дети никогда не станут взрослыми,
все старики изваяны из мрамора и бронзы.

В ожидании поезда
я сегодня снова коснулся 
его холодной руки.
И снова послышался вздох
долгий как ветер в тоннеле.
Вот мы приходим,
и вот - мы уже уходим,
свои прокричав имена.
Только он в своей нише недвижим,
безымянный бронзовый человек.