Игорь Бурдонов
Вместо анонса : Шу Си (261–303)
Рапсодия о макаронных изделиях
Так получилось, что я недавно написал 6 древних стихотворений. Но я не буду их сейчас читать. Сегодня – это как бы анонс моего выступления, которое я планирую на май. История такая.
Многие знают о древнекитайской классической Книге Песен, кто-то её, наверное, даже читал. По-китайски она называется ШИ ЦЗИН. Более точно, это Канон Песен, потому что иероглиф «цзин» обозначает не любую книгу, а ту, что стала каноном в своём жанре. О китайской поэзии эпохи Тан – поэзии VII—X веков – поэзии Ли Бо, Ду Фу, Ван Вэя, Бо Цзюй-и и многих-многих других замечательных китайских поэтов – говорят, что это дерево в полном цвету и плодах, то при этом непременно добавляют, что корни этого прекрасного дерева — в поэзии древней Книги Песен.
Книга Песен создана безымянными творцами в 11—6 вв. до н.э., хотя в ней встречаются и более древние тексты. Согласно традиции, Книгу Песен составил сам Конфуций Он отобрал 300 из 3-х тысяч известных в его время стихотворений. 300 – это округлённое число. На самом деле их 305 или 311 – смотря как считать. Дело в том, что 6 песен имеют только названия – каждое из двух иероглифов, и приписку о том, что это мелодия для шэна. Шэн – это очень древний музыкальный инструмент, сохранившийся и до нашего времени. Он состоит из резонатора, который обычно делали из тыквы, бамбуковых трубок и медных язычков.
Так вот мне вдруг мне захотелось написать эти недостающие 6 песен Шицзин. В следующий раз я их попытаюсь прочитать. Но, как оказалось, я был не первый, кто поставил себе такую странную задачу. Первым и, насколько я смог узнать, до меня единственным был некто Шу Си. Этот человек жил в эпоху Западная Цзинь во второй половине третьего века нашей эры; это сразу после знаменитой эпохи Троецарствия, описанной в одноимённом классическом романе Ло Гуань-чжуна. Шу Си был тем, кого по-китайски называли вэньжэньхуа: учёный, литератор, чиновник – стандартное сочетание для китайцев.
В книге «Цзинь шу» – «История государства Западная Цзинь» есть 51-ая глава, которая содержит жизнеописание Шу Си. В частности, там написано, что он входил в группу учёных, возглавлявшихся Сюнь Сюем, которая впервые изучала и упорядочивала знаменитые «Бамбуковые анналы». Эти древнекитайские тексты были написаны на бамбуковых дощечках и обнаружены не то в 279-ом, не то в 281-ом году, когда грабители вскрыли гробницу одного из правителей восточночжоуского царства Вэй, умершего в 3-ем веке до н.э.: не то Сян-вана, не то Ань-ли-вана. Этих бамбуковых дощечек было несколько десятков повозок. Кстати, «Бамбуковые анналы» недавно вышли в русском переводе, я вот купил эту книгу, там есть и китайский оригинальный текст. Рекомендую тем, кто интересуется китайскими древностями.
Но сегодня я хочу рассказать не о Книге Песен и не о тех шести недостающих стихотворениях, которые написал я или которые написал Шу Си, а совсем о другом. Как поэт Шу Си написал не только 6 недостающих песен ШИ ЦЗИН. Есть у него и другие стихи. Кроме того, Шу Си был не лишён юмора. Мне удалось найти работу Дэвида Кнехтгеса (David R. Knechtges) из Вашингтонского университета, которая называется «ПОСТЕПЕННОЕ ПРОНИКНОВЕНИЕ В ЦАРСТВО НАСЛАЖДЕНИЯ: ЕДА И НАПИТКИ В РАННЕ-СРЕДНЕВЕКОВОМ КИТАЕ» («Gradually entering the realm of delight: food and drink in early medieval china»). И вот там я обнаружил наполовину пересказ, наполовину выдержки из поэмы Шу Си, которая называется «РАПСОДИЯ О МАКАРОННЫХ ИЗДЕЛИЯХ» ("Rhapsody on Pasta" ("Bing fu" )).
Вот послушайте:
В начале трех весенних месяцев,
Когда инь и ян начинают сходиться,
А воздух холодный рассеиваться,
Когда уже тепло, но ещё не душно,
В это время проводят пиры,
И лучшее блюдо на них – пельмени.
Пельмени, о которых здесь идёт речь, это манты (饅頭). Так их называют в Центральной Азии, куда они проникли из Китая. По-китайски это блюдо называется баоцзы (包子). Вообще, нужно сказать, что Китай – родина пельменей разных видов. Мы почерпнули само слово «пельмени» уже вторично от коми, которые называли их пельнянь - «ухо-хлеб».
В поэме Шу Си говорится и о других макаронных изделиях, самые привлекательные из которых – клецки, предки современного китайского блюда хуньтунь или, по-кантонски, вонтон. Существует предположение, что рецепт приготовления хуньтунь привёз из Китая Марко Поло в XIII веке. Так в Италии появились равиоли.
Шу Си дальше пишет, что клёцки делаются из муки пшеницы, а внутрь кладут мясо. Обычно это рубленое мясо ягнёнка или свинины, добавляют также имбирь и лук, приправляют корицей, солью, бобовым соусом и другими специями. Клецки готовятся в бамбуковой пароварке. Поэт ярко описывает, как повар быстро лепит клёцки одну за другой и бросает их в пароварку:
И вот огонь сверкает и булькает вода,
Взлетает пар клубами дикими.
Рукава засучив и пыль отряхнув с одежды,
Повар хватает и жмёт, ласкает и бьёт.
Мука паутиной слетает с кончиков пальцев его,
А руки кружат и вертят, мелькают туда и сюда.
В неистовом шквале и пёстром смешеньи,
Сыпятся клёцки как звёзды и барабанят как град.
Но мясо в пароварке не взрывается,
Хотя на клёцках и нет лишней муки никакой.
Поскольку клецки готовят на пару очень быстро, начинка резко набухает внутри теста и кажется, что клёцки вот-вот взорвутся:
Привлекательно и аппетитно,
Тесто тонкое не разрывается.
Внутри – ароматы богатые,
Снаружи – весьма пухлый вид.
Нежны как весенняя шерсть,
Белы как осенний шелк.
Соблазнительный аромат этих притягательных деликатесов доносится на улицу, заставляя прохожих пускать слюни:
Пар, циркулируя и раздуваясь, уносится вверх;
Запах стремительно распространяется вширь и вдаль.
Люди, гуляющие с подветренной стороны, пускают слюни;
Мальчики-слуги воздух жуют и бросают косые взгляды.
Носильщики сосудов облизывают губы;
А те, кто стоит при исполнении служебных обязанностей, сухо сглатывают.
Затем поэт описывает, как клецки едят. Держа палочками, их опускают в соус. Соус, который они используют, – это древний мясной соус, который называется хай я. Его готовят из мяса, дрожжей проса, и соли; смесь погружают в пиво и некоторое время она там бродит.
И вот, они опускают их в черный мясной соус,
И накидываются на них с палочками для еды из слоновой кости.
Едоки клецок изображаются в поэме как стая голодных зверей, они заглатывают клёцки столь быстро, что повар не успевает лепить их:
Изгибая талию, приготовившись к броску, подобно тиграм,
Они коленями стучат, теснятся и давят друг друга.
Едва подносы и блюда поставят, как всё уж исчезло.
Повар, работающий без остановки, выжат и вымотан.
Прежде, чем руки его повернутся к следующей партии клёцок,
Их уже требуют.
Губы и зубы работают равномерно,
Вкус и сильный и острый.
После трех закладок пароварки,
Они переходят к другому блюду.
Ну, вот на этой ноте я и заканчиваю своё выступление. Не знаю, было ли вам всё это интересно, но я надеюсь, что если небесная душа китайского поэта ещё не слишком далеко отлетела от нашей Земли за 17 с лишним столетий, то ей было приятно, что мы сегодня о ней поговорили. Правда, поговорили на нашем западаном наречии, конечно, варварском с китайской точки зрения. Впрочем, для небесных душ, наверное, не существует никаких языковых барьеров. А нам, наверное, уже пора переходить к другому блюду.
|
